Уиттлси исчез в сельве, а остальные участники злополучной экспедиции погибли в авиакатастрофе на обратном пути в НьюЙорк. Он слышал об отдельных бродягах, искавших убежища в тоннелях подземки. В одной из книжечек маршрутных карт блокнотного типа, случайно уцелевшей среди бумаг, которыми власти милостиво разрешили мне пользоваться для этих записок, я нашёл кое-какие набросанные мною выкладки, из которых следует, что за экстравагантный 1947—48 год, от одного августа до другого, кров и стол стоили нам около 5 500 долларов, а бензин, масло и починки — 1 234; почти столько же ушло на разные дополнительные расходы, так что за сто пятьдесят дней действительной езды (мы покрыли около 27 000 миль!), да приблизительно двести дней промежуточных стоянок, скромный рантье Гумберт потратил 8 000 долларов или, скажем, даже 10 000, ибо я по непрактичности своей забыл, верно, немало статей. Ей пришло на ум, что Билл, выслушав ее историю до конца, не захочет больше знать ее, не почувствует ничего, кроме ужаса и отвращения, к женщине, которая столько лет жила с таким чудовищем, как Норман, но волноваться из-за этого не имело смысла. Милый читатель должен понять, что странник, обладающий нимфеткой, очарованный и порабощённый ею, находится как бы за пределом счастья! Ибо нет на земле второго такого блаженства, как блаженство нежить нимфетку.
Впервые за последние несколько лет у него появилась возможность положить ноги на письменный стол; обычно его заваливали кипы бумаг, бланков, протоколов, обертки от еды, доставленной из ближайшего ресторанчика, незаконченные отчеты, циркуляры, записки и все такое прочее» Норман не принадлежал к числу тех людей, которые привыкли убирать за собой (за пять недель отсутствия жены дом, в котором Рози поддерживала идеальную чистоту и порядок, превратился в некое подобие Майами после пронесшегося над городом урагана Эндрю), и обычно его кабинет красноречиво свидетельствовал о склонностях хозяина, но теперь он выглядел строго, почти аскетично. — Не хотите ли войти на минутку? — предложила она, с трудом шевеля совершенно бесчувственными губами, как будто ей сделали укол новокаина. Девять лет спустя, в университетском городе Итака [150](в штате Нью-Йорк), где я преподавал русскую литературу, пульсация, которая никогда не прекращалась совсем, начала опять преследовать меня. Скажите мистеру Хитклифу, — ответил он спокойно, — что его сын придет на Грозовой Перевал завтра. В нем только говорилось (но так, что вы не могли ошибиться), что у меня есть основание думать, что вы в долгу и что мне и матери моей известно, до какой степени вы неразборчивы и нещепетильны в средствах, какими достаете деньги, когда они вам нужны. Видно, настроение у него становилось час от часу хуже, и я держалась подальше.
– Он псих, – вставила свое веское слово Джейд. Если я не мог понять и решить сейчас, я знал, что пойму через пять, десять лет, и никогда ничего не забывал.
Ослепительная вспышка белого пламени взвилась в воздух. – А что вы делаете здесь так поздно? – спросил Вик. Обычно залитая ярким светом и кишевшая студентами лаборатория была непривычно темна и пуста. Если вы духовным развитием, устремлением к Божественному измените свою энергетическую конструкцию, изменятся ваша карма и судьба. Лишь когда особенно сильный удар грома сотряс почву под ней, она отважилась поднять голову и обнаружила, что женщина в длинном красном одеянии спускается вместе с ней. – Я его убил? Мэри-Линетт проняла дрожь, и она издала сдавленный звук, почти похожий на смех: Эш мог дышать и говорить, и даже слова его звучали с обычной для него дурацкой самонадеянностью. У Эштона будут и дамы? А как же! Прежде всего миссис Эштон и ее три дочери, очень элегантные молодые барышни; затем Бланш и Мери Ингрэм — это настоящие красавицы! Я видела Бланш шестьсемь лет назад, когда она была восемнадцатилетней девушкой.
Он должен был прийти в Хоббитон не позже двух ночей назад, но он не появился. Небо, хотя и не безоблачное, сулило ясную погоду; его голубизна, коегде проступавшая сквозь легкий облачный покров, казалась особенно светлой и спокойной. Но почему этот парень позволил, чтобы у него удалили пластинку… – Конец фразы повис в воздухе.
http://jonathan-bernard.blogspot.com
Комментариев нет:
Отправить комментарий